Шантидева V главаВведение в деяния Героев Пробуждения БОДХИСАТТВА ЧАРЬЯ АВАТАРА пер. с тиб. М. Кожевниковой Сохранение бдительности
1. Все те, кто желает практику сохранять, пусть ум охраняют, полностью сосредоточив. Когда же ты не стараешься этот ум защищать, тогда у тебя не получится практику поддержать. 2. Сравнительно с тем, как ума «отпущенный слон» способен вредить – в ад глубокий[1] и в остальные ввергая, вреда никакого подобного не доставляет большой необузданный буйнопомешанный слон. 3. Когда я «слона», то есть ум крепко-накрепко привяжу «веревкой» всецелой внимательности – памятованья, тогда что есть только благого, само в мои руки придет. Опасностям, страхам же всем - придет окончанье. 4. Всех тигров и львов, всех слонов и всех медведей, всех змей ядовитых, различных возможных врагов, охранников адских - мученья существ стерегущих, всех духов зловредных и упырей, 5. едва лишь сумею один только ум свой связать, - смогу и их тоже: и все сразу связаны будут. Все сделаются тогда же обузданы-усмирены, когда один собственный ум я смогу обуздать! 6. Ведь именно из ума это все происходит: все эти опасности, страхи, какие только ни есть, и все страданья без меры, которых не счесть. Об этом как истинном проповедовал Будда. 7. Так, кто же намеренно это оружие ада, чтоб мучить существ, сотворил? И кто там содеял такое - железный настил раскалил? Откуда взялась этих женщин (манящих) толпа? 8. Подобные этому вещи и все остальное зловредный ум создал, - так Будда великомудрый сказал. Поэтому нет в трех мирах никакого другого помимо ума, происхождения страха и зла. 9. Когда запредельным даянием было б даянье, которое от нищеты избавляет существ, тогда, коли есть нищета до сих пор, - то Защитники, Будды, кто ранее жили, даяние запредельное как же вершили?! 10. Даяние запредельное – это сознание, дух отдачи всего достоянья достигнутого, с плодами, живым существам всем, - как сказано Буддой. И значит, даяние - это сам ум, дух, сознанье само. 11. В местах, где не происходит убийства рыб и подобных [зверей], - [не-убийство] исключено. Достиженьем сознанья, духа отказа [от злодеянья] обусловлена [и всегда состоялась] нравственность запредельная. Так объяснялось[2]. 12 Существ невоздержных и злобных число бесконечно. бескрайних, как небо, их всех победить не сумею. Но если гневливый один лишь свой ум одолею, то так победить я смогу всевозможных врагов! 13. Откуда возможно добыть столько кожи чтоб ею покрыть всю поверхность земли? но если одни лишь подошвы покрою я кожей, - то с тем будет схоже, как если всю землю покрыть. 14. И так же: хотя ход вещей, что вовне, никак не смогу удержать я, - но все же, когда буду сдерживать собственный ум, какая нужда остальное удерживать тоже?! 15. Какие один ясный ум порождает плоды: «чистоту» и другие плоды всевозможные, такие, хоть взятый с плодами и речи, и тела, дать немощный ум в поведенье не сможет! 16. Так, если кто длительно мантры читал, в аскезе подвижничеству предавался, когда он к другому умом отвлекался, то все бесполезно. Так Мудрый сказал. 17. И те, кто не понял [самую сущность] Учения, его высший смысл -- эту тайну ума, хотя достичь счастья, осилить страданье желают, но все-таки вечно без смысла [по кругу] блуждают! 18. Поэтому если я только сумею держать свой ум хорошо, - вот хорошая будет защита! Так, подвиг аскезы – свой ум защищать. Без этого, пусть аскетизм и великий, что может он дать?! 19. Когда доведется тебе оказаться с открытою раной вдруг в дикой толпе, - ты тогда осмотрительным будешь. И так же, когда ты находишься в гуще порочных существ, беречь нужно "рану" ума постоянно. 20. И если, страшась даже самых малейших страданий от раны, я всяческую осмотрительность проявляю, то как же под страхом страданий [ада] давящих гор я рану ума своего охранять забываю?! 21. Но если так [правильное] поведение сохранять, тогда даже в гуще порочных существ находиться возможно, и даже [монаху] приемлемо в женской толпе пребывать, - ослабить его прилежанья в обетах упорного это не сможет. 22. Уж лучше мое достояние, слава моя и тело мое, и средства для жизни пускай пропадают, пускай ослабеют другие мои добродетели, - только одно: сознание, дух никогда пусть не ослабевает! 23. Ладони у сердца сложив, я умоляю тех, кто желает свой ум, свой дух охранять: осознанность-памятованье и бдительность также, хотя бы ценой своей жизни, - старайтесь оберегать! 24. Как пораженные тяжкой болезнью сил для работы совсем не имеют, так пораженные заблуждением силою для совершения дел не владеют. 25. И те, чьи умы бдительности лишены, хотя бы учение слушали, обдумывали, созерцали, они, подобно сосуду с водою, давшему течь, осознанность-памятование так же не могут сберечь. 26. Такой, кто и слушает много, и верою наделен, и много усилий прикладывает в усердье, он, бдительность если теряет, этот порок допускает, оказывается [в итоге] падениями загрязнен. 27. Так, воры небдительности, если только [прокрались], - и следом упадок памятованья-осознанности идет. Хотя благие заслуги накоплены [прежде] и были, грабители их похищают, - и это в дурные уделы ведет. 28. Собрание омрачений – воров, грабителей этих отыскивают момента, случая [чтобы напасть], и как только случай отыщут, то праведность похищают и так попадание в счастливый удел разрушают. 29. Поэтому мне внимательность-памятование от двери ума отпускать нельзя никуда, никогда. А если покинет меня, - дурных уделов зло вспоминая, его мне нужно повторно установить тогда. 30. Если же на учителя и на друзей полагаться, на настоятеля, [который передавал нам обеты], у действующего со страхом и уваженьем счастливца памятованье-внимательность будет легко зарождаться. 31. Словом: так предстаю я и всегда пребываю перед лицом Пробужденных, с Героями Пробуждения, перед очами их, которыми узревают они всё без помех - беспрепятственным постижением! 32. И пусть же, так думая, буду преисполняться я совестливостью, страхом и уважением. Воспоминанье о Будде будет во мне зарождаться снова и снова в силу таких размышлений. 33. Если же установлю внимательность-памятованье ради того, чтобы «двери» ума защищать, значит, тогда будет бдительность возникать и даже то, что ушло (из ума), - возвращать. 34. В таком состоянье ума я в первый момент сумею признать: «Вот это - порок», - и тогда же сумею [себя контролировать] - удержусь: и, дереву уподобляясь, [не действуя] остановлюсь. 35. И я никогда не буду бесцельно взглядов бросать, по сторонам отвлекаясь. Но с побужденьем решительным стану взирать, взгляд опустив - глазами всегда внизу оставаясь. 36. А чтобы взгляду дать отдых, для этого иногда по сторонам посмотрю. И если в мое поле зрения кто-нибудь попадет, [в это мгновение] я, поглядев на пришедшего: «Здравствуй» ему скажу. 37. Чтоб проверять на дороге и прочих местах, нет ли опасности, я в четырех направлениях посматривать буду снова и снова. В отдохновении – вдаль глаза устремлю или назад посмотрю. 38. Во всех обстоятельствах, что нужно делать, поняв, я действовать буду. И буду передвигаться, всегда проверяя, что предо мною и что позади, - так буду туда уходить или сюда возвращаться. 39. Перед началом действия думая в приготовлении: «Тело должно так и так находиться», время от времени [с мыслями]: «Как пребывает тело?» буду затем наблюдать [за его поведением]. 40. В особенности, проверять всячески буду стараться: «Как там великий буйнопомешанный слон, то есть мой ум? Как привязан к опоре-столбу - помыслам Дхармы?», - чтобы с цепи ему не сорваться. 41. В деталях мне требуется ум проверять: «Как там ума моего поведение?» - изо всех сил не давая ему на миг потерять однонаправленного сосредоточения. 42. А если на это не буду способен/ способна в моменты опасности или пира, – спокойным/ спокойной останусь. Так, можно во время свершенья даяния быть безразличным к свершению нравственности, - [Буддою] изрекалось. 43. Но то, к чему приступил, поразмыслив, и начал свершенье, не буду [бросать, отступая] мыслью к другому. Останусь на сколько-то времени мыслями устремленным на это именно [дело] – до [полного] осуществления. 44. И если так поступать, прекрасно будет сделано дело. А если иначе, - не выйдет ни то и ни это. Без бдительности – и омрачения явятся следом. Но если так поступать, - не будет их приращения. 45. А если случится когда-то участвовать мне во множестве развлечений и зрелищ, во всяческой разных видов пустой болтовне, привязанность к этому преодолею, сумею. 46. Когда же без смысла дела стану делать: землю копать, траву постригать, расписывать землю узором, тогда, вспоминая советы Благопрошедших, со страхом тотчас откажусь это все совершать. 47. Когда захочу я движение произвести или хотя бы я слово задумаю произнести, то буду, проверив сначала свой собственный ум, затем делать то, что мне следует, неколебимо. 48. Когда же в уме я замечу желание-страсть или желание гневаться, раздражаться, не буду я что-либо делать, не буду и говорить,- но с деревом схожим пребуду, остановясь! 49. Когда возбужденье в себе обнаружу или издевку, сарказм, надменное самомнение, тщеславие-самодовольство, какое-нибудь хитроумие, желание обмануть, намерение выискать недостатки, скверные свойства, 50. когда случится пристрастье к тому, чтоб хвалили меня, а в отношенье других наоборот – желание унижения, когда слова оскорбленья возникнут и вызывающие разлад, - тогда, словно дерево, остановлюсь [без движения]! 51. Когда для себя захочу некой выгоды-обретения, почета или известности, прославления, возжажду, чтоб был у меня круг работников в услужении, - тогда я, как дерево, остановлюсь [без движения]! 52. Когда интересы других игнорируя, я от них откажусь, а собственные интересы преследовать вознамерюсь и с этаким помыслом что-то сказать соберусь, - тогда я, как дерево, [без движения] остановлюсь! 53. И если случатся боязнь-опасение; нетерпение; ленивость; бессовестность, пустословие-болтовня; предвзятость, пристрастие к собственным мнениям, - тогда, словно дерево, остановлюсь я! 54. Так, только Герой распознает в уме омрачения или активность в усильях без цели и смысла, тогда же противоядьем окажет сопротивление, - и это [тот способ], как следует твердо удерживать ум. 55. С большою решимостью, сильною верой, со стойкостью, вежливостью, уважением, имея чувство стыда, с кротостью и смирением, в спокойствии и в усердных трудах на радость другим, 56. не унывая о том, что желанья существ тех и этих взаимно противоречат, ведь они – люди-дети, я буду думать: «Поскольку у них омрачения возникают, то ум их таким и бывает» – и буду любовь сохранять[3]. 57. Не допуская в делах никаких прегрешений, я буду держаться умом всегда того [постиженья], что я с существами в зависимых отношеньях и, словно иллюзия, – так же отсутствую я. 58. Так буду свой ум я всегда под контролем держать. И, думая снова и снова, что вот, спустя долгое время я этот свободный удел, наилучший из всех, приобрел, держать буду ум недвижимым, как Меру – царь гор. 59. Когда будут хищные птицы терзать и рвать на клочки это тело, не будешь о том недовольства тогда проявлять! Так что же теперь это тело балуешь? 60. И что ж это тело «собой» почитать ты, ум, продолжаешь и всё его защищаешь? Когда ты раздельным с ним должен предстать, тогда что же ты в нем столь важным считаешь?! 61. Так ты, помраченный мой ум, почему, хотя древесина чиста, к ней привязанности не питаешь? А эту конструкцию - это собрание нечистот, хотя она гнилостна, ты почему охраняешь? 62. Сначала могу я, стараясь свой ум применить, слой кожи [от прочего тела] отсоединить, а после и мясо смогу от скелета костей ножом своей мудрости в сторону отделить. 63. И, кости уже препарируя - их начав разделять, до костного мозга добравшись, его рассмотрю я. «Ну, что же, хотя бы какую-то это имеет всё суть?!», - так буду тогда я исследовать-проверять. 64. Старательно так всё исследовав, я обыщу, – и [скажу себе]: «Если сущности ты в этом всем не увидел, тогда зачем к телу тебе страсть опять проявлять и так это тело обхаживать-оберегать?!» 65. Тебе для еды как нечистое [это тело] негодно, а кровь негодна для питья, и подобно негодно из этих кишок, добывая хоть что-то, сосать, - на что же тогда тебе это тело [желать]? 66. Как минимум, оберегать его все же годится затем, чтоб питались [потом] им стервятники и лисицы. Но тело такое, какое мы, люди, имеем, нам следует не иначе, как с пользою употреблять! 67. И даже если ты будешь хранить его бережливо, Владыка-смерти [придет ведь] неумолимый, захватит тело, шакалам, стервятникам-птицам отдаст. Так что же тогда тебе останется делать?! 68. Когда и слуге, если только служить не берется, ни каких-то одежд, ни подобных вещей не дается, к чему это тело ты вскармливаешь, питаешь, хотя оно и уйдет, - а ты себя изнуряешь! 69. Заплатив положенную плату телу своему, - его отныне послужить заставлю мне во благо. А не послужившему мне с пользой - ничего такому я не дам! 70. Это человеческое тело – лишь основа всякого движенья, как прихода, так же и ухода. Рассмотрю его подобным лодке. Чтоб исполнить цели всех существ - преобразую тело в «Драгоценность, исполняющую помышленья». 71. И если по собственной воле так действовать буду, тогда [- что бы ни было -] я с постоянной улыбкой пребуду. Как морщиться раздраженно, как хмуриться, позабуду. И стану открытым/(ой) - как любящий друг для существ. 72. Сиденья и прочие [вещи] с небрежностью не бросая, не буду я громкого шума производить и двери распахивать резко – вместо этого, быть спокойно-тихим/ой и скромным/ой за радость [всегда] почитая. 73 И как это делает цапля, кошка, или же вор, бесшумно – без всякого звука, мягко ступая и тем всех желаемых целей своих достигая, - так двигаться должен всегда, им подобно, мудрец. 74. Перед такими, кто сведущ в увещевании других, чья речь несет помощь без отклонений, склонюсь головой я в великом почтении, во всякое время для всех буду учеником! 75. И всем, хорошо излагавшим, я буду так заявлять: «[Вот это] на благо речённая речь!» Когда же увижу, что добродетель творят, тех буду хвалить – и радость [как результат] зарождать. 76. Укромно о [чьих-то] достоинствах буду я говорить. А если о [чьих-то] достоинствах скажут, - буду вослед повторять. Когда о моих же достоинствах [кто-нибудь] заговорит, «[Да], это хорошее качество», - надо будет признать. 77. Любые усилия ради радости [предпринимают], однако она, даже хоть покупают задорого, всё же редка. Так буду тогда наслаждаться я радостью от того, что другие в деяньях [свои] достоинства проявляют. 78. Вот так в этой [жизни] ко мне не придет [чувство] потери, и за пределами [жизни] я также [встречу] счастье великое, [верю]. А злоба безрадостна, [злоба] - это страдание. И за пределами [жизни несет] она тоже великострадание! 79. Когда говорить буду, - надо, чтоб речь вызывала доверие, чтоб смысл в ней был ясным и привлекательным-интересным, и чтобы в ней были отринуты гневность и страстность, чтоб речь была мягкой, умеренной и уместной. 80. Когда же глаза я на существ устремляю, то буду [осознавать]: «С опорой на них ведь я состояния Пробужденного достигаю!» - так с искренностью-прямотой и с любовью буду взирать. 81. Я постоянно и с подлинной страстью[достойное] осуществлять стану - а к [недостойному] противоядия применять. [Так действуя] ради страдальцев-существ – «поля [взрастанья] достоинств и пользы» – великие добродетели [буду] я обретать. 82. Так, стану свершать постоянно любые работы, для этого мудростью и также верою вооружась. И буду во всем, что я делаю, действия сам/ дела сама/ совершать, ни от кого и нисколько в зависимости не находясь. 83. В даянии и в запредельных [деяниях] остальных всё выше и выше - превыше обычной - практика возрастает. Для малых [деяний] великими жертвовать не пристало. А главное из великих – мысль о благе других! 84. И, это осознавая, я ради блага других пребуду в усердствовании постоянном. Вот так прозорливые, кто состраданием наделены, деянья и те допускают, которые запрещены. 85. Я буду едою делиться с бесправными, с держащими аскезу и с теми, кто в скверный удел угодили в падении, - съедать буду лишь, что потребно. И, за исключением своих трех вещей одеяний монаха, я буду все отдавать! 86. Но ради незначимых целей не стану ущерб причинять я этому телу, которым святое Учение практикую. Ведь действуя так, в короткое время смогу я все помыслы всех существ в совершенстве осуществить. 87. Так, с помыслом состраданья, который [еще] не чист, не буду я это тело свое, [жертвуя им], даровать. Но всячески, как лишь возможно, в этой и будущей жизнях я на великие цели буду его отдавать. 88. Учение преподавать для тех, в ком нет уважения, не следует, как и для тех, кто не болен, но голову [все же] покрыл; для тех, кто с зонтами; тростями; для тех, кто держит оружие; и также для тех, кто укутавшись, голову скрыл. 89. Не следует низшим «глубокое» и «широкое» преподавать; а женщин таких обучать, с какими не будет мужчин. К учениям разным, однако, и высшим, и низшим я равное уважение буду практиковать. 90. [Но все же] тому, кто являет сосуд для великих учений, с учением низшим сродняться не подобает. Я не оставлю Деяний (Героев), ни на что невзирая. [А] сутрой и тантрой не буду вводить в заблуждение. 91. Когда зубочистку с нечистой слюною буду бросать, тогда это [сверху землей] требуется прикрывать. И также на берег и в воду, которыми пользуются, наслаждаясь, постыдно мочу и подобное испускать. 92. Во время еды не годится мне рот набивать, есть, чавкая, с шумом; с едою рот широко раскрывать. Когда я сижу, то не надо протягивать ноги. И также руками одна о другую не следует потирать. 93. Не буду верхом путешествовать и на подушках сидеть, не буду наедине с женщиною из чужих оставаться. Короче, смотря и расспрашивая, требуется отказаться от всех в этом мире вызывающих неудовольствие дел. 94. Не буду указывать пальцем я ни на что, но буду показывать с уважением [тому, кто мне задал вопрос] всей правой рукой: «Дорога – в том [направлении]». 95. Руками не буду, жестикулируя, сильно махать, но делая легкие жесты, со звуком негромким – к примеру, лишь щелкая пальцами, - так буду знак подавать. Иначе же, может случиться сдержанность потерять. 96. Подобно тому, как Владыка к Нирване – Уходу-от-мук переходил, упокоясь, - вот так же в уходе ко сну в желаемом направленье улягусь. И быстро [-только проснусь], я бдительно сразу с решеньем в душе поднимусь. 97. Деяния, осуществляемые Героями Пробуждения, безмерны, необозримы, - так о них говорят. Но те, что ум ведут к тренировке и очищению, определенно, решительно буду практиковать! 98. По три раза в день и по три раза ночью я буду читать текст «Трех циклов (практик)»[4]. Вот так, [моею] опорой на Будду и на Героев пути Пробуждения, окажутся усмирены и те, что еще остаются, падения. 99. В любых обстоятельствах, что б ни пришлось совершать по собственной воле или по воле других, - с усердием то, чему обучает [Учение] я буду в условиях данных практиковать. 100. И так как вообще не отыщешь того, чему б сыновья Победителей не обучались, у тех, кто в такой жизни сделался сведущим-умудренным, нет ничего, что бы не было добродетельным, благотворным! 101. Помимо того, что ради блага существ напрямую или неявно, Не буду другого чего-то свершать. И лишь ради блага существ буду я посвящать все [добродетели сделанного] - Пробуждению! 102. Того, кто [мне] духовный учитель, кто сведущ в вопросах Великой традиции – Махаяны; того, кто лучший подвижник «аскезы» – [деяний] Героев, [идущих путем] Пробужденья, его не оставлю вовек, - даже ценой своей жизни! 103. Тот способ, которым Учителю надо вверяться, изучишь по тексту «Житие Шрисамбхавы». Про те и другие [Всеведущего] наставленья, коль сутры – Речения Будды читаешь, узнаешь. 104. Поскольку же практика проявляется в текстах Речений, то, значит, Речения, сутры буду читать. А для начала сутру Акашагарбхи – «Речение Сути-пространства» следует мне изучать. 105. Поскольку практиковать требуется постоянно, я также еще «Собранье – компендиум практик» решительно снова и снова буду просматривать [неустанно], - ведь в нем объясненья подробно, обширно даны. 106. И, кроме того, иногда в свое рассмотрение брать буду «Собрание – антологию [фрагментов] всех сутр». И также такие два текста, написанные святым Нагарджуной, буду старательно изучать[5]. 107. И что в них не запрещается, то буду я совершать – все это затем, чтоб умы существ мира оберегать. Практики эти рассматривая-читая, буду на деле их подлинно практиковать. 108. то сохранение бдительности следует вот как определять: «[свои] состояния тела и состоянья ума повторно снова и снова исследовать-проверять». 109 Всё это практиковать буду в собственном теле, [на деле] – что толку от делания на словах?! Это всё - только речи! Больным принесет разве пользу, когда будут только читать они про те методы и лекарства, которые лечат?!
[1] Авичи. [2] Смысл этой строфы прояснен по Комментарию. – f.44а [3] Смысл строфы прояснен по Комментарию. – f. 50а. [4] Санскр.: Трискандха. [5] Шантидева называет здесь две работы, которые сделал он сам, – сводную выборку главных практик Махаяны: «Собранье – компендиум всех практик» (Шикшасамуччая) и выборку из сутр Махаяны «Собрание – антология [фрагментов] всех сутр» (Сутрасамуччая), и сообщает также о существующих аналогичных работах Нагарджуны. Однако до нашего времени дошел только один текст Сутрасамуччая, который тибетская и китайская традиция приписывают Нагарджуне. вернуться назад |